«В Мариуполе на заводе до сих пор находятся люди, и выбраться им оттуда очень сложно»

Libération — вторник, 3 мая 2022

Автор: Пьер Алонсо

Первая колонна выживших с «Азовстали» смогла прибыть в Запорожье во вторник. Эту операцию необходимо еще неоднократно повторить — надеется руководительница операции ООН Оснат Лубрани. Координатор ООН по гуманитарным вопросам в Украине Оснат Лубрани находилась в составе первой эвакуационной колонны гражданских беженцев из комбината «Азовсталь», которая во вторник прибыла в Запорожье. Она рассказывает, как проходила эта беспрецедентная операция, и в каком состоянии она застала Мариуполь.

Что вы увидели в Мариуполе?

Город был мне знаком мне ранее. То, что мы увидели, стало для нас шоком, со всеми этими могилами прямо на улицах. Это был базарный день, город не был на 100% мертвым, люди вышли из своих жилищ. Какое-то сюрреалистическое зрелище — среди всех этих развалин видеть, как кто-то едет на велосипеде, а кто-то гуляет с детьми. Единственное историческое сравнение, которое пришло мне в голову — это Дрезден (после бомбардировок союзников в 1945-м – прим. ред.). Но даже в разбомбленных домах на балконах были люди. Я не знаю, как они живут, как они вообще выжили.

Почему операция по эвакуации заняла столько времени?

Мы выехали из Мариуполя и направились в сторону поселка Беземен, согласно достигнутой ранее договоренности между всеми сторонами. В первый раз мы смогли забрать только 20 человек. Многие боялись, предпочитали подождать, пока благополучно доберутся первые. Потом мы вывезли уже больше. Мы несколько раз проделали маршрут между Беземеном и Азовсталью.

А что происходило в Беземене?

Нас предупредили о проверках. Это очень распространенное явление в зонах конфликтов, вопрос лишь в том, как именно это происходит. Мы настаиваем на том, чтобы все было просто, особенно для пожилых людей, и чтобы ничего не делалось без присутствия нас или Международного Комитета Красного Креста (МККК). Мы наблюдали за каждым этапом. Все проходило интенсивно — не приятно, но и не оскорбительно, не было жестокого обращения. Этот процесс занял достаточно времени. Мы провели там – на месте — две ночи. А первую и последнюю ночь мы провели в школе в другом селе.

Как проходились блок-посты?

Первые заняли много времени. А потом нас уже легко пропускали. Мы никогда не выбирали самый прямой маршрут из соображений безопасности конвоя. Мы шли очень большой колонной, повсюду есть мины и места, по которым невозможно проехать автобусами. Мы были в постоянном контакте со всеми сторонами, это совершенно необходимо для такого рода операций. Сотрудничество с российской стороной прошло нормально. Между Россией и Украиной по-прежнему существует прямой диалог. Присутствовали и солдаты ДНР [Донецкой Народной Республики, прим. ред.]. Соглашение с подразделениями ДНР было достигнуто благодаря посредничеству Москвы. Над этой проблемой нам придется еще поработать. Их поддерживает Россия, но у них есть и своя структура, что усложняет коммуникацию.

Почему такое небольшое количество людей удалось эвакуировать в Запорожье?

Многие покинувшие «Азовсталь» захотели остаться в Мариуполе, чтобы отыскать родственников. К примеру, там был 14-летний мальчик очень высокого роста, что вызывало у нас некоторое беспокойство – его ведь могли принять за взрослого. Он был со своими очень старенькими бабушкой и дедушкой, и они все остались, чтобы попытаться найти родителей мальчика. Это простые человеческие ситуации, никто не вправе осуждать их. Из «Азовстали» мы забрали 101 гражданского, а в Запорожье приехало 69 человек. Одну женщину задержали. Я полагаю, что за ней следили, у них уже было на нее какое-то досье. Мы будем следить за этим делом. Эта женщина была со своей 15-летней сестрой, у которой больше никого из родных не было. Это трагично. Мы настаивали на том, чтобы о ее младшей сестре позаботились, а саму служившую в полиции женщину отпустили по окончании следствия. Еще мы забеспокоились, когда увидели среди выходящих с «Азовстали» мужчин призывного возраста. Мы должны были сосредоточиться на наиболее уязвимых по принципу «дети, женщины и старики в первую очередь». Но эти мужчины все же смогли покинуть Мариуполь.

Сколько гражданских остается на «Азовстали»?

Этого никто не знает. Но там точно есть еще люди, и выбраться им оттуда очень сложно. Некоторые пожилые женщины едва могут ходить. Я даже себе не представляю, как им вообще удалось забраться в эти руины. Кое-кто, вероятно, был слишком болен или напуган, чтобы уехать. Не все находящиеся там контактировали друг с другом. Каждая группа находилась в разной ситуации. Мы стали свидетелями очень трогательных семейных воссоединений. Украинские бойцы помогли мирным жителям выбраться. А еще гражданские рассказывали нам, что некоторых удерживают против их воли. Ведь обороняющиеся бойцы тоже принадлежат к разным группам. Мы не смогли проверить эти показания, но они вызывают у нас большую тревогу.

Будут ли последующие конвои?

Конкретно эта операция была сосредоточена на «Азовстали». Мы понимали, что можем подбирать по дороге и других мирных жителей. Мы взяли 58, остальные прибыли в Мангуш. Но местные жители знали о нашем прибытии. Это было ужасно, потому что за нами смогли последовать только шесть «не наших» машин. Мы не смогли договориться заранее. Нам необходимо организовывать подобные конвои на более регулярной основе. Многие хотят уехать, но на обратном пути мы увидели длинную вереницу машин, пытающихся вернуться.