Донбасс: русификация ради исчезновения Украины

Libération, 5 сентября 2022

Автор – Поль Гого  Перевод – Алексей Першко

Восстановление городов, пропаганда в школе… На оккупированных территориях востока страны, где наш специальный корреспондент сумел побывать в сопровождении русских, Москва проводит политику интенсивной ассимиляции. Над пунктом пропуска «Авило-Успенка» на юге России восходит солнце.  Десятки водителей просятся въехать в «ДНР» — самопровозглашенную Донецкую республику, которая с 2014-го года вышла из-под контроля Киева. Эти дальнобойщики везут окна, трубы, целые фасады бетонных домов.

На грузовиках стоит клеймо «Российская армейская строительная компания». Именно эта связанная с Министерством обороны России компания несет ответственность за скорейшее устранение последствий войны в завоеванных российской армией городах востока и юга Украины.

Военные занимаются не только восстановлением разрушенных городов, но и связями с прессой. Уже несколько месяцев они организуют пресс-поездки для избранных блоггеров и журналистов. У некоторых из них весьма ограниченная аудитория, но их склоняющиеся к линии Кремля публикации были замечены в их странах.  Это — способ для России приспособиться к блокировке своих влиятельных СМИ в Европе. После нескольких недель переговоров удалось получить приглашение и Libération.

Первую остановку организаторы (пресс-поездки – прим. перев.) пожелали сделать в Донецке — столице Донбасса. Президент этой самопровозглашенной республики Денис Пушилин хочет подчеркнуть следующий факт: никогда еще Донецк не подвергался таким бомбардировкам, как в последние недели. Украинская армия все еще у ворот города. Регулярно лишаемые водоснабжения жители находятся в бедственном положении. Украина, похоже, нацелилась на военные базы и символические объекты, но по мере усиления обстрелов увеличилось и количество разрушений жилых домов. 23-го августа украинская ракета попала в офис Дениса Пушилина в его отсутствие. Через несколько минут был обстрелян отель. Какой-то военный, выйдя вперед, бросает: «Это точно был французский или американский снаряд». Сообщение по адресу.

Полностью разрушенный город

К югу от Донецка, по направлению к морю, возникает другой мир. Тот самый, который Россия якобы освободила с 24-го февраля.

Цена этого «освобождения» пугает. Город Волноваха полностью опустошен и местами разрушен до основания. Это общая судьба многих прифронтовых городков, где с 2014-го года идут ожесточенные бои. Волноваха была разрушена на 85% — до прихода русских там проживала 21 тысяча человек против 9 тысяч сегодня.

Российская армия показала журналистам строительную площадку больницы.  «Тут будет хирургическое отделение с двумя операционными. […] больница, восстанавливаемая на базе прежней, будет состоять из десяти корпусов», — поясняет в отсутствие покинувшего город главврача директриса больницы Ирина Панасенко.

Две окруженные толпой репортеров медсестры рады строительству этого нового учреждения. Но директриса вновь берет слово, чтобы не дать им высказаться.

Вокруг солдаты в балаклавах контролируют плотный периметр. Появляющиеся в окнах жители кричат ​​журналистам, чтобы они не снимали их поврежденные дома. Некоторые из российских журналистов носят футболки с буквой «Z» в знак поддержки проводимой Кремлем «спецоперации».

Чтобы как можно быстрее восстановить города на оккупированных территориях, Россия обратилась к своим регионам принять участие в действиях периода войны. В Волновахе большую часть счетов оплачивает Ямало-Ненецкий автономный округ — находящийся в Арктике один из богатейших газовых регионов страны. Рядом с его флагом развевается флаг Чечни. Отправленные на фронт против армии Киева люди Рамзана Кадырова теперь появляются в качестве прорабов и рабочих на стройках Донбасса, где в основном работают местные жители.

«Мы могли бы снять здесь фильм о Сталинграде»

Южнее, на берегу Азовского моря, показывается город-мученик – Мариуполь. Первая остановка экскурсии – на окраине, у большой белой постройки, которая является выставочным образцом жилых зданий, являющихся редкостью и в России.  Это — первый проект начатой ​​российской армией в этом городе масштабной реконструкции. Сверкающее здание трагически контрастирует с другой стороной проспекта — разрушенной, черной, обугленной.

Шрамы длившейся со 2-го марта по 17-е мая осады Мариуполя русскими впечатляют. «Мы могли бы снять здесь фильм о Сталинграде», — осмеливается сказать один российский журналист. Главного рынка, прямо в центре города, уже нет, повсюду свисают куски фасадов, обнажая интерьеры квартир. В районе разбомбленного 16-го марта театра, который мы пересекли ночью, жизни почти нет. Черный, заброшенный город, в котором автомобилям до сих пор иногда приходится объезжать торчащие из асфальта ракеты. В других местах жизнь постепенно возобновляется. Многоквартирные здания были разрушены более чем на 90%, частные дома — почти на 60%, из-за чего почти 350 000 человек покинули портовый город, в котором до войны проживало 430 000 жителей…  И это – без учета количества жертв, которое исчисляется несколькими десятками тысяч человек.

Ностальгия по СССР

В 72 км западнее появляется Бердянск. В этих приморских степях война оставила мало следов. Часть городов и деревень была оставлена ​​без боя. На некоторых муниципальных билбордах расцвели российские флаги, но везде доминируют сине-желтые украинские цвета. Вывески и старая реклама до сих пор на украинском языке.

Демонстрируемая Россией картина представляет регион, который она хочет как можно быстрее обрусить, и в котором противники этого процесса уже не имеют права гражданства. По маршруту нашего конвоя – большого автобуса, эскортируемого военными машинами – местные жители провожают нас взглядами исподлобья.  В крупных городах билборды пустуют или украшены агитационными плакатами: «Россия — это счастье», «Мы — один народ», «Россия — это любовь», «Россия — это будущее». В супермаркетах покупатели могут расплачиваться рублями или украинскими гривнами.

Мотор этой русификации – выдача российских паспортов – набирает обороты. В городе с населением 107 000 человек первыми их получают пожилые люди. Пухленькая и улыбчивая 58-летняя будущая пенсионерка Татьяна сидит на скамейке и ждет своей очереди. «Это быстро, мы отдаем документы и через несколько дней получаем паспорт», — говорит она. С бумагами в руках она говорит о ностальгии по СССР. «Я давно за Россию, мы уже жили при этой стране, при Советском Союзе. Мы жили дружно, все было мирно, не было границ. Мы жили хорошо, но после 1991-го года нас разделили. Зачем нас разделили? До того, как Америка пришла сюда совать свой нос, все было хорошо».

Замена школьных учебников

В нескольких сотнях метров на скамейке болтает парочка. Прибытие военного эскорта не осталось незамеченным. «Это опасная тема для разговора, у нас могут возникнуть проблемы, если мы будем слишком много говорить здесь, — едва слышно произносит мужчина. — Работы больше нет, заводы закрыты, кто-то работает, чтобы платить за воду, везде бардак». Женщина пытается критиковать, но мужчина стучит ее по бедру. «Мы хотим мира и стабильности, к счастью, мы избежали бомбежек», — добавляет он. — С российским паспортом мы пока предпочитаем подождать. А касательно референдума [объявленного Москвой о присоединении области к России, — прим. ред.], то посмотрим в свое время».

Вдалеке солдаты следят за журналистами не только для того, чтобы их контролировать, но и по той причине, что риск действительно реален. Шестью днями ранее в результате приписываемого украинским партизанам теракта был убит заместитель начальника дорожной полиции Александр Колесников. Коллаборационист-мэр Бердянска Александр Сауленко под охраной телохранителя. «Мы готовы провести референдум, но я не могу назвать вам конкретную дату», — говорит он.

В понедельник оккупационная администрация Херсонской области (к западу от Бердянска) – региона, который в настоящее время является объектом крупного украинского контрнаступления — со своей стороны заявила, что приостанавливает организацию референдума. Сауленко заверяет: «Эти атаки ранят и убивают, а люди здесь хотят мира, добра и процветания, которые предлагает Россия». Учительница младшей школы в ответ на вопрос говорит: «Конечно, сердце трепещет, когда я смотрю новости». Журналист настаивает: «А что об этих изменениях думают дети»? «Не слишком ли много вопросов для меня одной? У меня могут быть проблемы… Мне нужно присматривать за детьми, извините», — отвечает она, прежде чем убежать. Отвечающая за образование в мэрии от России Галина Петровна рада, что украинские учебники заменили на российские. «Произведения, которым обучали наших детей, выходили за рамки правильной литературы. Они изучали Бандеру и Шухевича [две фигуры украинского национализма, ставшие пугалами для русских, прим. ред.]. Мы изъяли их, чтобы отправить в специальную службу, занимающуюся изучением такого рода материалов». Она с широкой улыбкой объясняет, что с началом учебного года в школах больше не будут преподавать украинский язык, чтобы он «просто и потихоньку» исчез.