«Российскому народу полностью промыли мозги»

Libération, 13 июля 2022

Автор: Вероника Дорман Перевод – Алексей Першко

Оказавшийся с начала наступления в изгнании российский журналист Дмитрий Глуховский не ожидал, что его сограждане настолько поддержат главу Кремля в его войне против Украины. Если когда-то он представлял себе более свободное будущее для своей страны, то теперь пессимистично относится к выбранному Россией курсу.

Писатель и журналист Дмитрий Глуховский, укрывшийся в Европе с начала российского наступления на Украину, сейчас находится в розыске российских властей по уголовному делу. Тонкий знаток российского общества, язвительный портрет которого он нарисовал в своем последнем романе «Текст» (изд. Atalante, 2019), он признается, что не ожидал подобных энтузиазма и одобрения населением этого конфликта, подкрепленных сильной пропагандой при слабом сопротивлении. Тем не менее он призывает не возлагать ответственность за конфликт на весь российский народ, втянутый в войну Владимиром Путиным и его окружением.

Вы не были в России несколько месяцев. У вас есть ощущение, что все еще понимаете страну, которая 24-го февраля качнулась в другое измерение?

Когда Путин выступал 22-го февраля, за два дня до начала войны, я написал статью для «Новой газеты» под названием «Теперь мы знаем». Я предположил, что если сейчас люди не соберутся и не дадут организованного ответа на эту агрессию против Украины, то Россия точно встанет на путь превращения в тоталитарное государство. Запуганное общество будет вынуждено одновременно и ходить строем, и жить в страхе, и привыкнуть к тому, что не сможет высказывать мнение вслух, и имитировать энтузиазм.

С другой стороны, я совершенно не предвидел того, как люди, даже столкнувшись с чудовищной несправедливостью с полным знанием фактов, в конце концов решают не сопротивляться, а как-то странно сплотиться. Чего я никак не мог предвидеть и что казалось мне совершенно невозможным — в том числе и по опыту войны на Донбассе — так это энтузиазма многих по отношению к этой войне.

Я предполагал, что можно согласиться на фальшивый энтузиазм из страха, чтобы не прослыть предателем или агентом, как это случилось по отношению ко мне на прокремлевских сайтах. Вот в чем мое главное удивление: почему этот крестовый поход во имя ублажения эго одного человека, со всеми его разрушительными последствиями для России и для Украины и заведомо неоправданный и бессмысленный, вдруг встречает такое одобрение среди населения?

Вы недооценили состояние российского общества, нокаутированного пропагандой восьми последних лет?

Ситуация казалась мне ясной: в российском обществе есть около 10% шовинистических и империалистических элементов, которые приветствовали войну против Грузии в 2008-м году, как до этого в Чечне, и которые были бы не против небольшой антисемитской кампании… Я недооценил этот процент, потому что восемь лет интенсивной пропаганды значительно увеличили эту аудиторию. Практически в мейнстрим превратились антизападничество, игнорирование западных либеральных ценностей, то есть принципов свободы и толерантности, девальвация Украины как независимого государства.

В первые дни войны российское общество пребывало в шоке, и Кремлю пришлось десятикратно увеличить объем пропаганды, чтобы заручиться его поддержкой. Но постфактум, мне показалось действительно интересным пронаблюдать за тем, как «домашний» конформизм приводит людей к поддержке явно людоедских действий режима. Мы наблюдаем значительную пассивную консолидацию в обществе, что выражается в отсутствии сопротивления и оправдания этого непротивления.

И вот начинает звучать аргумент, что «это Запад нас во все это втянул, мы ему все равно никогда не нравились». Большинство людей сегодня стремятся найти оправдание действиям России, расставить все по своим местам, перестать думать обо всем этом. Главный фактор такого отношения – страх. За себя. Утратить комфортный образ жизни, когда ты принадлежишь к среднему классу. А может быть, и свободу…

Чувствуете ли вы свою ответственность как писателя, общественного деятеля в дискуссии о том, что переживает в данный момент российское общество? И что вы можете сделать на расстоянии, из вашего изгнания?

Конечно, для любого общественного деятеля, претендующего на разговор с людьми в их интересах, на выполнение просветительской миссии, на противостояние пропаганде и откровенной лжи – отъезд из России как-то подрывает их моральное право говорить о том, что происходит там, внутри. Но, с другой стороны, оставшиеся в России личности, даже неординарные, вроде Дмитрия Муратова [главный редактор «Новой газеты», лауреат Нобелевской премии мира, — прим. ред.], должны быть крайне осторожны в своих высказываниях и говорить на «зашифрованном» языке, не называя вещи своими именами, рискуя при этом угодить под суд. Что и случилось со мной. Я сказал «нет войне», а вот меня уже разыскивает полиция, и мне грозит десять лет тюрьмы.

Вы понимаете тех выступающих против войны русских, которые сегодня говорят, что им стыдно быть русскими?

Мне совсем не стыдно ни за то, что я русский, ни за Россию, великую страну и великую культуру. Имели место военные преступления, совершенные российскими подразделениями. Я понимаю украинцев, которые обобщают. На них нападает намного превосходящий враг, заявляющий, что собирается их уничтожить. Вот они и валят всех русских в одну кучу и говорят, что быть русским — значит быть варваром. Для них быть русским — значит быть способным на преступления против женщин, безоружных людей, детей…

Но надо помнить, что в начале конфликта 1.000 человек подписали открытые письма против войны. На демонстрации вышли десятки тысяч человек, во время этих демонстраций было арестовано 16.000 участников. Это никоим образом не уменьшает ответственности тех, кто совершил военные преступления. Их надо судить. Но все ли россияне коллективно ответственны за эти преступления только потому, что, согласно опросам общественного мнения, проводимым Кремлем, 70% из них поддерживают «спецоперацию»? Я думаю, что большинство людей просто прячутся и стараются не думать об этом. Что делать с ощущением, что ты русский?

Эта война, хотя и ведется от имени русского народа, на самом деле инициирована горсткой людей: Путиным и несколькими людьми из его окружения. Так что это первоначальная личная ответственность человека, решившего превратить свои фантазии в настоящую войну с кровопролитием и человеческими жертвами. Все остальные были втянуты в эту историю постфактум. Должна ли вина теперь распространяться на весь русский народ? Нет. Но ему полностью промывали мозги почти десять лет, особенно с 2014-го года. Был нанесен огромнейший ущерб рациональному мышлению, этическим ориентирам, тому, что приемлемо и неприемлемо, представлениям о добре и зле… Теперь придется проделать долгую работу по образованию, информированию, «расколдовыванию» людей.

Видите ли вы какое-то сходство между эмигрантами 1920-х годов, бежавшими от большевистской революции, и сегодняшними изгнанниками?

Ирония судьбы — два года назад я начал писать пьесу о дягилевских русских балетах. Больше всего меня интересовал тот момент, как именно Дягилев экспортировал придуманную им Россию, авангардную Россию своей мечты, чтобы показать ее внешнему миру. А пока он был на гастролях по миру, настоящая Россия перестала существовать, на смену ей пришла совсем другая социальная формация.

Он был обречен на вечное путешествие по миру со своей Россией в голове, в чемоданах, под музыку Стравинского или Прокофьева. Он больше не может вернуться, и ему больше некуда идти. Это немного похоже на то, что происходит с нами — покинувшими страну, прекратившую свое существование 24-го февраля. И я тоже нахожусь за пределами страны с образами моей России и без какой-либо возможности вернуться. И да, та Россия, которую я увез с собой, неизбежно будет все более и более удаляться и все больше отличаться от прежней, как это всегда случается со всеми писателями-эмигрантами — от реальной страны.

Покинутая вами Россия оказалась не той, в которой, как вам казалось, вы жили последние десять или двадцать лет?

Путин ведет свою войну не только против Украины, но и против России. Против России будущего — нормальной, гуманной. И эта Россия будущего, на которую мы надеялись, наступит нескоро. Мы знали, что режим был гнилым, коррумпированным, авторитарным. Но была надежда, что со сменой поколений, когда уйдут в отставку бандиты 90-х и агенты ФСБ — те, кто мешает развитию правового государства, свободной прессы — к власти придут их дети. Они были бы более травоядными, учились бы в крупных международных университетах. Раздел жизненных благ завершится, и Россия при отсутствии привлекательных цивилизационных альтернатив станет более спокойной, более западной страной. Если бы все угрозы – внутренние и внешние – исчезли, то мог бы состояться и демократический процесс. Как это произошло в других странах. Эта будущая Россия, более свободная, более молодая – только начала проявляться в сетях… Появилась более свободная, более независимая культура. Понятно, что было много людей с критическим складом ума, желающих жить в своей стране, творить, развиваться. Журналисты, юмористы, артисты… Мы надеялись, что через десять лет Путин сдохнет и его окружение вместе с ним, а продолжение будет более цивилизованным. Вот именно такой России больше не будет. Этот сценарий тихой трансформации, без разрыва, без революции, а простой эволюции, взросления, зрелости — война полностью разрушила.