Сокращение гуманитарной помощи Украине: «Это признак того, что люди привыкают к войне»

Libération, вторник, 21 июня 2022

Автор: Бенжамен Делиль Перевод - Алексей Першко

Со стороны Украинской православной церкви на тихой улице в 19-м округе Парижа подходит женщина. Она несет два полных до краев кулька с продуктами. Нарисованный на гараже украинский флаг подсказывает ей дорогу. Но женщина проходит мимо. И несет свои покупки дальше. А улица в этот жаркий июньский полдень остается отчаянно пустой. Внутри здания четверо молодых украинцев больше не всматриваются в каждую проходящую тень. Они спокойно ждут, продолжая беседу. Вокруг них пакеты с сахаром, консервы и лекарства. Есть и военная форма. Полки не пустые, но и далеко не полные.

Спустя почти четыре месяца после начала войны в Украине волонтеры наконец-то, кажется, могут вздохнуть спокойнее, но эта передышка имеет горьковатый привкус. Дни, когда десятки парижан стекались в этот пункт сбора с полными пожертвований всех видов сумками теперь кажутся далекими. «Когда я приехал сюда в марте, людей было очень много, даже слишком», — свидетельствует Станислав, 19-летний старшеклассник из пригорода Ивано-Франковска на западе Украины. – «Сегодня у нас почти пусто — похоже, люди решили, что все уже позади, потому что на фронте с тех пор почти ничего не изменилось. Но потребность в пожертвованиях сейчас куда больше, чем когда-либо».

«Пожертвования, собранные мэриями, школами или благотворительными организациями»

В начале войны базирующаяся здесь ассоциация украинских скаутов во Франции отправляла в Украину до двух грузовиков в день благодаря пожертвованиям от частных лиц, которые она принимала на двух своих сборных пунктах в Париже. Сегодня отправляется лишь один грузовик в неделю, а помещения в 4-м округе закрылись из-за отсутствия какой-либо активности. Пункт в 19-м округе теперь открывается только два дня в неделю — среду и субботу. «Большая часть того, что мы сейчас получаем — это пожертвования, собранные мэриями, школами или благотворительными организациями, а мы заботимся о переправке их в Украину», — уточнила из Киева глава ассоциации Елена Бондарь.

Отлучившись на несколько дней сопроводить своих родителей, она поручила Станиславу принять посылку от мэрии Буа-Коломб (департамент Верхняя Сена). Фургон прибывает около 16:00, багажник набит коробками. Улыбка озаряет лицо Станислава: «Давно мы не получали столько вещей». Груз передается по живой цепочке вместе с Алексом и Александром, а Анна – четвертая в группе – наблюдает со стороны. В это время появляется шестидесятилетняя женщина с двумя наполненными консервами сумками. «Она сюда часто приходит, — объясняет юноша. — Одна из тех немногих, кто продолжает что-то жертвовать, и приходит каждую среду».

У волонтеров уже не хватает добрых слов для благодарности. Женщина расспрашивает о тех, кого встречала здесь раньше. И говорит, что делает все возможное для украинцев. Александр отвечает ей застенчивой улыбкой. Трудно поверить, что этому высокому юноше с заметной бородкой всего 14 лет. Он только что сдал устные экзамены и в свободное время приходит предложить свою помощь. Слушая его, становится понятным, что война заставила его слишком быстро повзрослеть. Он очень сдержанно вспоминает шутки своих французских приятелей о Путине и Украине. «Мне больно, но я не сержусь. Я думаю, они не понимают. И, думаю, это признак еще и того, что люди привыкают к войне, даже подростки», — говорит он спокойным, на удивление зрелым тоном.

Организационные трудности

Если все волонтеры в унисон повторяют, что недопустимо «привыкать к войне», они в то же время понимают, почему она все меньше интересует французов. Осознают, что образы конфликта утомляют и ужасают, что лето настраивает на другое и вытесняет из сознания происходящую на востоке Европы беду. «Даже мы пытаемся поговорить о чем-то другом, возобновить нормальную жизнь вне сбора пожертвований, — признается Станислав. — В противном случае жить невозможно». Многие поставившие свою жизнь на паузу украинцы вернулись к работе. Не хватает даже свободных рук для переноски ящиков.

Это особенно заметно на складе в Стене (деп. Сена — Сен-Дени), где сотни ящиков с медицинским оборудованием ждут загрузки в несколько машин скорой помощи под украинским флагом и надписью «гуманитарная помощь». Сегодня представителей благотворительной ассоциации медицинской помощи «Франция-Украина» всего пятеро. В их числе и Каролина, слишком занятая административными делами, чтобы отвлечься на работу по погрузке. «Приходится проверять почти каждый ящик, чтобы все они попали в нужную машину, и, что крайне важно, заполнить документы для страховки». Молодая женщина перегружена работой и озабочена тем, что мобилизовать волонтеров и материально-технические средства будет все труднее. «С падением количества пожертвований от частных лиц мы, украинцы Франции, по сути, стали единственными ретрансляторами для отправки пожертвований на фронт». Благодаря своим семьям и близким, связям с местными администрациями и армией, Каролина и ее семья выявляют нужды и распределяют пожертвования.

Потому что для них невозможно полностью оторваться от родины. Как и Марине, которая во Франции уже семнадцать лет. Когда ее спрашивают, откуда она, ее глаза затуманиваются. «Мариуполь», — роняет она. Эта дизайнер по интерьерам вспоминает о своей матери, которая все еще живет в оказавшемся под российской оккупацией после более чем двух месяцев непрекращающихся бомбардировок городе. «Мне рассказывали о ней друзья, но я не разговаривала с ней со 2-го марта». Другими словами, целую вечность, даже если эта украинка говорит, что ей повезло в том смысле, что она до сих пор не потеряла близких.

«Доноры предпочитают придержать деньги до восстановления»

«Все хотят, чтобы война закончилась, но в то же время мы должны поддерживать динамику солидарности, продолжать освещать ее в медиа», — взывает Каролина. Они все с этим согласны, но прекрасно осознают, что шок от войны уже прошел. «Во всех крупных стихийных бедствиях мы в конечном итоге наблюдаем падение объема пожертвований, как только эмоции утихают», — говорит национальный секретарь организации Secours populaire (Народная помощь) Тьерри Робер. Его НПО, как и все, кто привык к подобной ситуации, достаточно хорошо предвидела это явление, чтобы накопить финансовые и материальные резервы для обеспечения долгосрочной солидарности. Тем более, что вызванное русским вторжением ошеломление поначалу вызвало невиданную щедрость.

«Все началось очень, очень мощно, — подтверждает директор по коммуникациям и развитию организации «Врачи мира» Жан-Батист Матрэ. — У нас было в три раза больше положительных ответов на наши электронные письма, 40.000 разовых пожертвований в марте и апреле по сравнению с 15.000 в обычное время, и уровень этих пожертвований вырос в среднем с 80 до 100 евро. Но с мая пожертвования упали ниже среднего. «Пожертвовав однажды, люди повторно помогают не сразу же», — признает Тьерри Робер. Особенно если война рискует затянуться.

«Оказавшись перед лицом экономического кризиса, инфляции, ростом цен на бензин доноры предпочитают приберечь свои деньги до времени восстановления», — анализирует Жан-Батист Матрэ. Вот только медленный темп войны в Донбассе оказывается обратно пропорциональным разрушениям и драмам, которые она вызывает. И именно это беспокоит специалистов в гуманитарной сфере. А также они опасаются, что, внеся свой вклад ранней весной, французы воздержатся от своего традиционного пожертвования в конце года. «Это серьезная причина для беспокойства, потому что она рискует затмить все остальные темы, и потому что именно на этом мы основываем основную часть наших расчетов», — говорит директор по развитию «Врачей мира». Каролина и Елена отказываются признавать поражение. «Мы будем перестраиваться, изобретать новые пути для получения пожертвований», — планирует Елена. «На это лето мы планируем культурные мероприятия, концерты для сбора средств» — говорит Каролина. Каждый украинец также старается использовать свою работу, свою профессиональное окружение для поиска новых источников помощи. Потому что помимо пожертвований технических средств кончаются прежде всего деньги. «Это нормально, что пожертвований стало меньше, но мы просто хотим, чтобы люди помнили, что мы здесь, что война не окончена, и что она касается всех нас» — говорит Елена.