Украина: «На Запорожской АЭС мы приближаемся к сценарию Фукусимы»

Libération, 30 августа 2022

Автор: Пьер Алонсо Перевод – Алексей Першко

В четверг [25 августа] была заблокирована последняя высоковольтная линия электропередач, соединяющая станцию с энергетической системой. Сильно ослабленный авариями, бомбежками, российской военной оккупацией и усталостью украинского персонала комплекс находится в критическом состоянии. В ближайшие дни на место должна прибыть миссия МАГАТЭ.

Сигнал тревоги. В 12:10 четверга сработала система аварийной безопасности реактора № 5 крупнейшей в Европе АЭС, расположенной в городе Энергодар на юге Украины, что привело к его постепенной остановке. Чуть более чем через два часа, в 14.30, в свою очередь остановился последний из шести еще работающих реакторов, опять же из-за срабатывания аварийной системы безопасности. «Мы были очень близки к катастрофе. За тридцать пять лет мы никогда не были настолько близко к подобному», — признался тем же вечером руководитель смены станции, с которым Libération удалось связаться по телефону через защищенное приложение. Мужчина, пожелавший остаться неизвестным, до сих пор проживает в этом оккупированном с начала марта российской армией городе на берегу Днепра. И который, как и многие его коллеги, несмотря на риски, продолжает выходить на работу, чтобы предотвратить сценарий катастрофы, которая вызывает беспокойство далеко за пределами Украины.

«Ситуация ужасно ухудшилась за последние три недели. С каждым днем ​​мы приближаемся к сценарию, подобному Фукусиме», — продолжает этот руководитель усталым голосом, который часто прерывается из-за очень плохой мобильной связи. Ситуация была признана настолько тревожной, что украинские власти решили бесплатно раздать йод жителям Запорожья – областному центру, над которым до сих пор развевается украинский флаг.

Мэрия в первую очередь обеспокоилась районом Бабурка на западном берегу реки, поскольку он является частью наиболее критического в случае аварии 50-километрового периметра. «Это [активизация плана] произошло впервые после вторжения — говорит в своем огромном кабинете исполняющий обязанности мэра Анатолий Куртев, одетый по моде эпохи Зеленского — черная футболка и светлые джинсы. — Мы были очень близки к катастрофе. Если здесь что-то случится, пострадает вся Европа. Мы все умрем сразу», — добавляет он и сразу же уточняет, что шутит…

Подобно своему руководителю, перед лицом опасности город с населением 800.000 сохраняет флегматичное спокойствие. Никаких признаков паники на полных августовским солнцем улицах, никаких признаков бегства. На западном берегу около двадцати человек спокойно ждут на первом этаже больницы, чтобы получить свою драгоценную таблетку. 72-летняя Татьяна Василенко стоит в очереди для своего внука. «Я была на параде с дочерью сразу после Чернобыля [авария в апреле 1986-го года], и тогда шел дождь. Может, у меня теперь иммунитет», — улыбается она. Анна приехала получить медикаменты для своего 33-летнего сына и Евгения — 27-летнего полицейского, потому что его районная администрация ничего ему не предоставила. Внешне расслабленные, они все-таки надеются, что лучше бы эти пастилки не пригодились…

«Атмосфера паники»

И хотя сама станция вызывала озабоченность уже с начала марта, когда русская армия захватила ее, не стесняясь вести огонь в направлении реакторов — то вновь о ней заговорили около трех последних недель. Вокруг нее усилились обстрелы. По уверениям до сих пор не покинувшего рабочего места руководителя, они происходят ежедневно. Украина обвиняет Москву, которая все отрицает и в свою очередь уверяет, что эти снаряды выпущены с другого берега реки, который по-прежнему находится под контролем Киева. «Я видел, как оккупанты стреляли с холма возле ТЭЦ [входящей в состав комплекса «Энергодар»] по установке, распределяющей энергию в различные энергетические сети», — уверяет сотрудник. «Оккупационные силы пытаются создать атмосферу паники», — с осуждением говорит мэр Энергодара Дмитрий Орлов, бежавший из города в конце апреля.

В субботу украинское агентство по атомной энергии «Энергоатом» предупредило о «рисках распыления радиоактивных веществ [из-за] взрывов, [которые] повредили инфраструктуру станции». Пожары, вероятно, вызванные обстрелами, уже стали причиной инцидента в четверг: последняя линия высокого напряжения была отключена от сети, что привело к срабатыванию механизмов безопасности двух последних из работавших реакторов.

После шести месяцев оккупации и боев поблизости проблемы только накапливаются. Из четырех линий электропередач очень высокого напряжения три не работают. Кроме того, ТЭЦ остановилась из-за трудностей с поставками угля, так как железнодорожный мост был разрушен. Однако АЭС не только вырабатывает электроэнергию, но и потребляет ее, особенно на этапах останова для охлаждения активной зоны. Для подобных случаев реакторы оснащены дизель-генераторами. В четверг именно они взяли на себя основную нагрузку, когда станция оказалась отрезанной от электросети. «Мы не знаем, как долго еще они смогут работать», — говорит инженер-ядерщик Артем [имя изменено], покинувший Энергодар еще в начале лета. Он напоминает, что авария на Фукусиме произошла по причине вывода из строя цунами большей части генераторов.

По словам руководителя из Энергодара, нынешних запасов дизельного топлива должно хватить на неделю. «На охлаждение реакторов расходуется несколько сотен тонн дизельного топлива в день, — говорит он. Он оценивает уровень запасов примерно в 2.000 тонн. По мнению этих двух знакомых с «Энергодаром» специалистов, вопрос энергоснабжения сейчас является одним из самых острых. Тем более что, по словам местного депутата Юлии Яцик, полтора года назад генераторы уже испытывали технические проблемы, в результате которых был остановлен реактор.

Преследования и стресс

Эти технические трудности пока преодолеваются коллективом станции, но сами ее сотрудники испытывают огромное давление. «Если бы мне нужно было оценить психологическое состояние моих коллег по шкале от 1 до 10, я бы не поставил и 8», — говорит руководитель. Он упоминает страх перед оккупантами, которые отслеживают «каждый лайк в социальных сетях», а иногда и физически издеваются над сотрудниками, некоторые из которых, по многочисленным свидетельствам, содержались в открытых в городе «пыточных камерах». Юлия Яцик говорит, что бежавшим из города сотрудникам звонили их оставшиеся в Энергодаре родственники, которые под давлением российских военных призывали их вернуться и опасались, что с ними самими может «случиться что-то ужасное».

К этой атмосфере ужаса добавляется усталость, которая увеличивает вероятность человеческой ошибки. Коллективы смен иногда отрабатывают по два восьмичасовых цикла подряд из-за препятствующих прибытию новой смены обстрелов. По словам Артема, в первые дни оккупации иногда доходило до четырех смен подряд.

Сейчас атомная электростанция с шестью реакторами мощностью 1.000 мегаватт практически превратилась в российскую военную базу. Министерство обороны Великобритании опубликовало спутниковый снимок, на котором видно, что техника российской армии находится в 60-ти метрах от реакторов. Руководитель группы энергетиков утверждает, что видел отдельную технику, и в том числе артиллерийские орудия, «под соединяющим реакторы мостиком, чтобы защитить себя от украинских беспилотников». Наконец, тайно снятое видео показывает транспортные средства в машинном зале. «Это прямая проблема для безопасности установки из-за близости к баку со 127 тоннами топлива», — тревожится Артем.

«Спасательная шлюпка»

В краткосрочной перспективе единственное улучшение может принести Международное агентство по атомной энергии, которое изо всех сил пытается провести инспекционную миссию на станции. В результате бесконечных переговоров, оно должно вмешаться в ситуацию на этой неделе, заявил в понедельник утром руководитель агентства Рафаэль Гросси. Для депутата Юлии Яцик это последняя «спасательная шлюпка». Мэр Энергодара Дмитрий Орлов считает, что это «стабилизирует ситуацию»: «Станция используется российскими солдатами в качестве крепости. Я надеюсь, что этот визит позволит освободить станцию и демилитаризовать ее, и после этого мы снова сможем там нормально работать».

Уже полгода Энергодар — город, где все работают «или на АЭС, или на ТЭЦ» — приходит в запустение. По словам Орлова, половина из 53.000 жителей все еще находятся там. Из 11.000 сотрудников станции осталось подавляющее большинство. Многие вывезли свои семьи в безопасное место для их защиты и сохранения непредубежденности хранителей атома — де-факто пленников монстра, которого лишь они одни способны обуздать. «Операторы хотят, чтобы производство электроэнергии продолжалось в полной безопасности», — хвалит работников Артем, вынужденный отправиться в изгнание из-за активного вовлечения в местную жизнь.

На вопрос, не подумывает ли он сам об отъезде, доносящийся до нас из Энергодара голос руководителя смены на какое-то время замолкает. «Если бы мои коллеги уехали, то произошедшее [в четверг] уже могло было стать Фукусимой. Мы смогли предотвратить катастрофу, потому что все находились на своих рабочих местах. Каждому из нас очевидно, что на нас лежит огромная ответственность. Это одна из крупнейших атомных электростанций, мы производим 25% энергии страны. Если мы уйдем, никто не знает, на что способны «орки» [уничижительное прозвище русских солдат, прим. ред.]. Мы ждем освобождения украинскими вооруженными силами и надеемся, что до этого времени сможем сохранить атомную станцию».